С позиций Православия в целительстве всему имеется свое законное место: и мудрости врачевателя, смиренно знающего свое земное служение, и полноте Божией благодатной исцеляющей силы. При лечении гипнозом, кодированием психотерапевт становится на место Божие: своей силой и своей энергией он воздействует на человеческое естество. К чему это ведет, с точки зрения психологии и психиатрии?
Как часто современные люди, далекие от православного мироощущения, пытаясь разобраться в своих внутренних противоречиях и конфликтах, уповают на мастерство психотерапевта. Разрыв с Богом и Церковью не только усугубил внутреннее греховное состояние человека, но и лишил возможности, сил и средств изменить кардинальным образом это состояние. В связи с этим выдвигаются повышенные требования к психотерапии, необоснованные ожидания, надежда на ее эффективность. К врачу обращаются не только те, кто имеет душевный недуг, но и те, кто озабочен смыслом и ценностью своей жизни, перед кем стоят проблемы нравственные, проблемы внутреннего самоопределения. Не всякий личный конфликт невротичен по своей природе, есть внутренние конфликты нормальные и здоровые, не требующие лечения. Поэтому перед психотерапевтом нередко стоят проблемы не психического здоровья, а философские, мировоззренческие.
Многие современные психотерапевты и психиатры подчеркивают, что им приходится выполнять те функции, которые раньше исполняли священники.
Орудие психотерапевта – слово, которое может быть направлено, как на благо, так и на усугубление патологическое состояние пациента.
Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) писал о том, что психотерапия – это воздействие больше духовное, чем просто словесное. Слово, не овеянное живительной силой Духа, скорее повредит, чем поможет. Психотерапия – одна из тех сфер человеческой деятельности, сущность которой во многом определяется внутренним состоянием и мировоззрением психотерапевта. Поэтому к врачу, как и к психологу, и к педагогу, должны предъявляться прежде всего духовные требования. Как можно помочь страждущему душой, не имея собственных духовных ценностей? «Может ли слепой водить слепого, не оба ли упадут в яму» (Лк.6:39). Вместе с тем отождествлять психотерапевтическое воздействие и религиозное нельзя. Религиозная жизнь всеобъемлюща, она определяет смысл существования человека, качество его жизни. Категории же психотерапии – это «здоровье» и «болезнь,» действие ее ограничивается психической (душевной) сферой человека. Она не обладает средствами и возможностями заниматься душевной и духовной реальностью в ее цельности и полноте.
В. Франкл, сравнивая задачи психотерапии и религии, писал: «Цель психотерапии – лечить душу, делать ее здоровой, цель религии – нечто существенно отличающееся – спасать душу. Религия дает человеку духовный якорь спасения с таким чувством уверенности, который он не может найти нигде больше.»
Однако именно психотерапия – та область врачебной деятельности, которая наиболее близко стоит к пастырству. В последнее время сформировался термин «пастырская психиатрия.»
Архимандрит Киприан («Православное пастырское служение,» Париж, 1957 г.) писал, что существуют такие состояния души, которые трудно определить категориями нравственного Богословия, не входящие в понятия добра и зла. Они скорее принадлежат области не аскетической, а психопатологической и развиваются от плоти и естества. Это, например, тревога, избыточная мнительность, фобия, астения. Эти состояния могут «подталкивать» к совершению греха. Психотерапевт может помочь устранить психопатологические причины, обусловленные поражением центральной нервной системы, а священник – помочь преодолеть нравственные конфликты и неустроенность. Поэтому психотерапевтическое лечение может стать вспомогательным, дополняющим в деле душепопечения. Формы медико-психологического православного душепопечения могут быть различными: беседа, встреча с духовенством, психологическая подготовка к исповеди, совместные молитвословия, паломнические поездки и многое другое.
Такая психотерапия предполагает иерархию целей: от ближайших (устранить симптомы заболевания) до главных (внутренний рост и развитие, обращение к непреходящим ценностям). Это совсем иной подход, чем стремление разрешить только частные проблемы и достичь сиюминутного, непосредственного эффекта. Если в таком аспекте рассматривать психотерапию, то можно сказать, что она должна стать «мостиком» к вере, шагом к Всемогущему Целителю – Господу Иисусу Христу. В отличие от психотерапии, именно в Церкви Христовой формируется цельное мировоззрение, которое способствует разрешению и частных проблем. Всё великое многообразие внутренних состояний человеческой души изучено, прожито, прочувствовано, описано подвижниками благочестия. Ими создано стройное учение о борьбе со страстями, правота которого доказана всей историей Православной Церкви. В Церкви даны все средства для преображения человека.
К сожалению, то духовное богатство, которым обладает Православная Церковь, оказалось невостребованным большинством современных психиатров и психологов. По выражению нашего современника, психотерапия оказалась в положении человека, сидящего на мешке с золотом и протягивающего руку за милостыней.
Православная Церковь рассматривая человека с духовной точки зрения, в единстве его бытия, начиная с сотворения его Богом, через грехопадение, смерть, воскресение и бессмертие, не ограничивается его временным пребыванием на земле в падшем состоянии осуждения и греха.
Большинство психотерапевтов рассматривает человека как продукт генетики и социальной среды, поэтому их методы учитывают лишь телесно-душевную организацию человека, игнорируя духовную. А саму религию рассматривают как некое терапевтическое средство, имеющее успокаивающий эффект. Человек и мир в мировоззренческих схемах психотерапевтов рассматривается сквозь узкую щель своего ограниченного видения. Цель психотерапевтических сеансов и различного рода психотренингов – преуспеяние в мире сем, избегание боли, страданий, удовлетворение страстей, достижение комфорта. «Христианское понятие спасения подменяется материалистическим выживанием, грех – болезнью, а такое таинство, как исповедь, стало заменяться индивидуальной или групповой психотерапией. Происходит снижение моральных стандартов во имя избежания «стресса» и оправдание упадка личной ответственности «психологическими травмами» (Будзилович П. Н. «Область медицины или новая религия?»). Один из авторов Британской Энциклопедии в 70-х годах писал: «Бедная, бедная психология, сперва она утратила душу, затем психику, затем сознание и теперь испытывает тревогу по поводу поведения.»
Д. Гриндер и Р. Бендлер, основоположники нейролингвистического программирования, пишут о том, что каждая концепция личности (а их в современной психологии около 20) по своей сути есть не что иное, как «психотеология» или «психорелигия.» Каждый из создателей очередного учения, концепции, теории считает единственно правильной свою точку зрения, отстаивает свои взгляды, стараясь переубедить своих оппонентов.
Такой неустойчивый мировоззренческий фундамент современной психотерапии порождает пеструю массу современных психотерапевтических методов. По замечанию В. Франкла, такая психотерапия окажется скорее симптомом массового невроза, нежели средством для его лечения.
Бурным потоком в психотерапию устремились психотехнологии, основанные на психорелигиозных культах, мистических учениях, магии и т. д. Продолжая считать себя науками, психология и психотерапия приобретают родство с парапсихологией и оккультизмом. Можно привести печальный пример программы обучения психотерапевтов одного из ВУЗов Санкт-Петербурга, где наряду с психодрамой, гештальт-терапией врачи на седьмой ступени обучения изучали приемы шаманов Дальнего Востока. Имеются примеры, когда сами психотерапевты, подвергнувшись такому психомистическому воздействию, теряли душевное и телесное здоровье.
Создаются целые психотерапевтические, так называемые нетрадиционные, институты, имеющие нередко международный статус; их курируют «ведущие специалисты» европейских стран. В литературе подчеркивается родство этих психотерапевтических институтов с теософским движением по 4 направлениям: в идеологии – учение о единстве всех религий; в задачах – раскрытие неких «резервных возможностей»; в псевдонаучной маскировке и в методах достижения целей – оккультные и гностические обряды.
Рациональная психотерапия, традиционная для отечественной медицины, сменяется различными приемами, связанными с измененным состоянием сознания.
Гипнотические методы становятся не только неотъемлемыми на приемах у психотерапевтов, но и активно используются в промышленной рекламе и политической пропаганде, начиная от подпороговых (эффект 25-го кадра) до таких, как постоянное повторение фраз (мантр) или отвлечение от рационального мышления призывами к наслаждениям.
Природу гипноза современная медицина объяснить до конца не может. Существуют некоторые гипотезы о его нейрофизиологической основе. Однако они не всегда убедительны. В процессе гипнотического сеанса деятельность мозга изменяется таким образом, что из всего внешнего мира не воспринимаются никакие раздражители (осязательные, звуковые, обонятельные, в том числе и болевые, но, как известно, боль тесно сопряжена с инстинктом самосохранения, боль свидетельствует о неблагополучии в организме или внешней опасности). Внешний мир сужается до голоса гипнотизера, его установок и т.д. Заложенная в таком состоянии программа поведения, как правило, реализуется. При этом над личностью совершается некое насилие, так как заложенные установки могут действовать против воли человека, заложенная информация обладает побуждением к действию. Но навязанное насильно, не согласованное с его внутренними ценностными ориентирами, нравственным строем души, подобное программирование часто является для человека противоестественным и может усилить глубинные противоречия личности.
Во время сеансов изменяются соматические, вегетативные и даже биохимические параметры организма, не всегда адекватные действующим раздражителям. Например, при внушении того, что пациент ест сладкие сочные фрукты, а при этом ему дается редька, в крови достоверно повышается концентрация глюкозы. Это входит в конфликт с законами физиологии. Реальная действительность подменяется иллюзорным восприятием. Таким образом, мы не можем только с позиций эмпирического опыта объяснить это явление. Объяснение выходит за его рамки. Несомненным является одно, что лишенный критического восприятия и воли пациент во время сеанса гипноза становится открытым воздействию демонического мира.
Прот. Григорий Дьяченко, рассматривая истоки суггестивных техник, в книге «Из области таинственного» писал: «В древности, в средние века, в прошлом столетии, гипнотизмом часто пользовались маги и колдуны.» Не случайно известный оккультист Папюс в книге по «Черной и белой магии» (М., 1991, кн.1, с.19) приоткрывает занавес над оккультным значением гипноза как метода контроля над сознанием: «…здесь мы сталкиваемся впервые с чудесным динамическим символом идеи: делая внушение на срок, мы закладываем в импульсивный центр субъекта зерно некоего динамического существа, точный момент появления которого на свет мы определяем текстом внушения. Это динамическое существо будет в свое время действовать изнутри наружу, следовательно, оно – не чувство, ибо существенной особенностью чувства является действие снаружи внутрь. Это идея, которую воля гипнотизера одаряет специальным динамизмом и в виде зародыша вкладывает в импульсивное существо субъекта, чтобы она в определенный день активно проявила заключенную в ней энергию, приведя в действие соответствующий центр.» Это уже род одержимости.
Оккультисты и маги называют эти эфемерные динамические существа, создаваемые человеческой волей, – «элементарными существами или элементалами» (а по учению Православной Церкви – связью с бесами). В «Энциклопедии оккультизма« (М., 1992 г., том 2, стр. 99) прямо об этом говорится: «Постановка пациента в непосредственное общение с мировым Бафометом достигается рядом чисто гипнотических приемов.»
Многие «целители» используют «гипнотизацию без врача,» когда влияние на человека оказывает не психотерапевт, а его фотографии, письма, магнитофонные записи его голоса. Гипнотизера нет, а гипноз есть. Кто же влияет на человека? Безусловно, та страшная сила, главная задача которой – погибель человеческой души.
Таким образом, вопрос о целесообразности использования гипнотических техник, даже с «лечебной» целью, для православного христианина исключается.
Кроме того, исследованиями установлено, что между эффективностью при терапии словом и гипнозом нет абсолютно никакой взаимосвязи, т.е. в нем нет какой-либо особой необходимости при лечении пациента.
В специальной литературе в последние годы появились публикации, свидетельствующие о дезорганизации психической деятельности после частого воздействия глубоким гипнозом. Однако социологические опросы показали, что в целебные свойства гипноза верят 63-89 процентов населения.
Достаточно популярным стал метод кодирования по методу Довженко и его вариации. Кодируют от всего: алкоголизма, табакокурения, ожирения, сексуальных нарушений. Гарантируется удивительный эффект – положительные результаты у 96% подвергшихся кодированию. Поражают магические свойства кода: его можно наложить и, по желанию, снять, он действует практически безотказно.
При этом воля пациента становится помехой при кодировании. Психотерапевт добивается полного расслабления пациента, сочетающегося с повышением уровня восприятия.
Подавлению воли служит и культ личности врача, его высокий авторитет в глазах пациента. Этому способствует психологически тонко проводимая самореклама. Таким образом, чем безвольней пациент, тем устойчивей и поразительнее эффект кодирования.
Видимо, этим и объясняется тот парадокс, что более значимый эффект от кодирования прослеживается в более тяжелых формах болезни, чем при ее легких вариантах. Свободная воля страждущего не помогает, а мешает гипнотизеру. Во время сеанса реализуется формула: «Не твоя воля (больного), а моя (психотерапевта) воля избавляет тебя от болезни.» Нередко до сеанса пациентам вводятся психотропные препараты, способствующие расслаблению. До сеансов кодирования от полноты предлагается три дня полного голода и бессонная ночь накануне «лечения.» Это существенным образом изменяет физиологическое состояние организма до сеансов кодирования.
Ужасает почти безграничная власть врача над пациентом.
Во время самого кодирования организм испытывает сильнейший стресс. Изменяются физиологические параметры: температура тела, частота пульса и дыхания, артериальное давление. Имеются сведения о развитии на сеансе судорожных припадков, о субъективном ухудшении состояния, глубоких депрессиях после «лечения,» поражениях опорно-двигательного аппарата (журнал «Вестник гипнологии и психотерапии,» 1991, N1). При «закладывании ключа» может развиться ретроградная амнезия (временная утрата памяти).
Формула внушения заканчивается прямыми угрозами. Нарушение кода чревато «трагическими последствиями: полным параличем рук, ног, языка; отеком мозга, легких, полной слепотой, судорогами, смертью» («Смена,» 1993, N155-156). Отныне закодированный чувствует страх, постоянную угрозу своей жизни со стороны кода.
Масштабы кодирования впечатляют. За последние несколько лет основатель метода А. В. Довженко «исцелил» 100000 человек. Анонимность кодирования позволяет скрыть подлинные результаты.
С позиций Православия в целительстве всему имеется свое законное место: и мудрости врачевателя, смиренно знающего свое земное служение, и полноте Божией благодатной исцеляющей силы. При лечении гипнозом, кодированием психотерапевт становится на место Божие: своей силой и своей энергией он воздействует на человеческое естество. Гипноз осудил Журнал Московской Патриархии, как явление, «разрушающее дух человека,» назвал его «сознательным служением злу,» указал, что в гипнозе «используются темные силы духовного мира» (ЖМП, 1989, N12, с.45-46). Таким образом, гипноз в Православной терминологии можно назвать одним из видов колдовства и чародейства, приравнять его к магии. Святая Церковь не разделяет гипноз на «плохой» и «хороший,» но считает, что всякое вторжение в подсознание человека опасно и потенциально ставит его под воздействие потусторонних духов, которые стараются туда проникнуть. При кодированных исцелениях, энергия грехом поврежденной человеческой воли сочетаясь с бесовской энергией, производит ложное «чудо исцеления.» Журнал Московской Патриархии с тревогой сообщает: «Не может не вызвать самого серьезного беспокойства тот факт, что десятки миллионов наших соотечественников открывают себя для совершенно неизвестного им воздействия. Дальнейшие последствия таких воздействий – биороботы и психологически закодированные народы.»
Несомненно, что наркомания, пьянство, распутство, курение, необузданное чревоугодие являются греховными пороками. Они – результат расслабления воли, потому и борьба с ними должна быть сознательной, основанной на свободном выборе личности при соединении собственных усилий с укрепляющей благодатью Святого Духа. Примером может стать созданное протоиереем А. Рождественским в Санкт-Петербурге в 1898 году православное братство. Алкоголизм там искоренялся в целеустремленной церковной жизни: домашней молитвой, усердным посещением богослужений братской церкви, покаянием на исповеди, причастием Святых Христовых Тайн, а в качестве особых мер использовалось принесение обетов перед св. крестом и Евангелием, служение молебнов об исцелении пьющих.
Возникает вопрос: почему различные формы медитаций, гипноза, трансовых состояний последние годы так широко входят в повседневную жизнь людей, в практику медицинской науки? На это отвечает Священное Писание: «Они не приняли любви истины для своего спасения. И за сие пошлет им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи» (2Фес.2:10-11). Иными словами, отвернувшись от Божественной помощи, люди стали получать эту «помощь» от духов лжи (демонов), которые обольщают их ложными надеждами.
Последствия этих «услуг» самые разрушительные. На основании исследований и клинических наблюдений врачи выделяют синдромы так называемой «оккультной болезни« – итог насильственного вмешательства в деятельность организма:
- страхи, депрессивные состояния, ощущение открытости своего внутреннего мира, возможны слуховые и зрительные галлюцинации;
- иммунологические нарушения с повышением числа онкологических заболеваний;
- социальная дезадаптация, распад семей, повышенная конфликтность, самоубийства.Еще одним следствием массового увлечения трансовыми состояниями является повышение гипнотической внушаемости населения. Как быстро в обществе подхватывают всякие модные учения, люди доверяют различным астрологическим предсказаниям, верят восточным учениям, доверяют себя водительству лидеров культов и всяких суперличностей. Это указывает на симптом формирования безвольного, управляемого общества. Примером могут служить быстрые психические модификации целых народов под влиянием лидеров типа Гитлера и Сталина (иеромонах Анатолий /Берестов/, «Число зверя»).
В наше время такие структуры уже появляются в России в виде тоталитарных сект. Примечательно, что ученый, далекий от христианского мироощущения, основатель неофрейдизма Э. Фромм также подчеркивал, что специфический результат воздействия суггестивных методов состоит в том, что они создают атмосферу полузабытья, это «наступление на разум и чувство реальности.»
Гипнотические методы, используемые, например, в рекламе, «представляют угрозу психическому здоровью, особенно ясному и критическому мышлению и эмоциональной независимости» (Э. Фромм, «Иметь или быть»).
Таким образом, бездумное заигрывание с популярными ныне психо-воздействующими методами лечения и улучшения здоровья могут привести к губительным общественным результатам, превосходящим по масштабам экологическую катастрофу.
Калашникова Т.П.
Отрывок из книги «Исцеления истинные и ложные»
Комментировать